Фэнтези 2007 [сб.] - Алексей Пехов

Все недавние страхи разом вернулись к нему.

Он мерно взмахивал омертвелыми крыльями, и холод сковал клюв, не позволяя издать даже горестный стон. Но шли минуты, и показались палатки. Вялые люди у чахлых костров готовили пищу, чистили оружие, просто копошились. Это был лагерь победителей.

Голубь с надеждой оглядывался, пока не увидел высокий шест с повисшим флажком. Это был условный знак для него, место, куда он всегда должен прилетать. У шатра стоял знакомый человек — низенький лысый мужчина с засученными рукавами серой рубахи, в своем вечном кожаном фартуке, скрывавшем немалый животик. Он не раз встречал Тирда под таким флажком. Теперь он озабоченно разглядывал сваленную возле шатра груду попон и грязных ковров. И совсем не смотрел в небо. Потому что здесь Тирда уже не ждали.

Голубь, собрав остатки сил, спланировал на серый, угольный снег. И когда лысый обернулся, Тирд громко и важно заворковал — королевский посланец вернулся.

— К вам Магнус, ваша милость, — поклонился крепкий мужчина в панцире поверх овчинного полушубка.

— Чего он хочет? — осведомился высокий чернобородый мужчина в длинном теплом плаще и тяжелых кавалерийских сапогах. Он быстро писал щегольским белоснежным пером за раскладным столом.

— Твердит, что дело не терпит отлагательства, но откроет его лишь вам, — пожал плечами мужчина.

— Ну, пусть войдет, коли срочно, — кивнул бородач, с неудовольствием откладывая письмо.

Человек в кожаном фартуке вошел и немедленно бросился к бородачу. Он всплеснул руками и закричал неожиданно тонким, почти бабьим голосом:

— Невероятное дело, ваша милость, мастер Гюнтер!

— Что такое? — недовольно спросил бородач.

— Голубь вернулся! — в глубочайшем возбуждении воскликнул человек в фартуке и тут же, спохватившись, прикрыл ладонью рот. Это тоже было не совсем мужское движение.

— Какой голубь?

— Тот самый, — прошептал человек в фартуке. — Один из трех, известных вам. Относительно которых было личное и строжайше секретное распоряжение вашей милости.

— Вернулся? — нахмурился бородач. — Но ведь это невозможно!

— Тем не менее это так, — развел руками его помощник Казалось, оба не были рады тому обстоятельству, что сегодня откуда-то прилетел какой-то секретный голубь.

— И что он принес? — спросил бородач.

— Что и должен был, — вздохнул человек в фартуке. — Ложное письмо.

И вновь наступило напряженное молчание. Бородач, казалось, был поражен.

— А остальные птицы? — его взгляд сверкнул.

— Как и рассчитано. Ни одна не вернулась. Я уверен, обе попали в руки людей герцога Иоганна. Ловчие и егеря ждали их по всей границе Корнельского леса. В полном соответствии с вашим планом...

— А этот, значит, долетел?

— Долетел, — кивнул человек в фартуке. — Если быть до конца точным, он опоздал всего лишь на четыре часа.

— Невероятно, — прошептал бородач. — Марк, но ведь это просто невероятно...

— Все ваши указания были исполнены наистрожайшим образом. — торопливо забормотал Марк. — В корм почтовым птицам ввели специальные добавки, в воду — нужные травы. Он просто не мог долететь. Физически...

— Да, — кивнул бородач. — Наверное...

Он встал, прошелся по шатру и остановился напротив крохотного окошечка, слишком маленького, чтобы пропускать яркий свет.

— А если бы долетели и другие? — задумчиво спросил он, словно обращался к самому себе.

— Ошибки быть не могло. То, что этот голубь не попал к ним в руки, — просто чудо, мастер Понтер. И, кроме того, на самый исключительный и невероятный случай, вроде этого голубя, был еще Рикк.

— Ах, да... — прошептал бородач. — Бедняга Рикк...

— Смею вас уверить, — поспешно заговорил Марк, — Рикк отдался им в руки просто мастерски. У противника и мысли не возникло, что он выдал им ложные сведения о дне нашего наступления. Я не первый год в секретной службе, и эту легенду мы сочиняли как никогда.

— Где теперь Рикк? Его нашли? — тихо спросил бородач.

Марк покачал головой. И бородач понял. Он тоже был не первый год в секретной службе.

— Они действительно не были готовы, что мы ударим днем раньше, — пробормотал он. — В воскресенье.

— Иначе бы мы с вами тут не стояли, — вздохнул подручный.

— Ты прав. — ответил бородач. — Как и всегда, мой добрый Марк.

— Ваша милость, — почтительно наклонил голову тот.

— Гм... Вот ведь странная вещь — война, — мрачно проговорил мастер Гюнтер. — Кто бы сказал, что подчас ее можно выиграть посредством одного ложного слова... Двух отравленных почтовых голубей... И шпиона, по своей воле отдавшегося в руки врага.

— Рикк спас нас всех, — сдавленно пробормотал Марк.

— Вместе с парой птиц, — добавил мастер Гюнтер. — Их мы тоже толкнули в чужую сеть. Как и несчастного Рикка.

— Голуби — всего лишь птицы, — философски заключил Марк. — Летят от одной знакомой кормушки к другой. А Рикк пошел на смерть сам. У него ведь всю семью...

— Да... помню, — сказал бородач. — Рикку следовало бы вручить орден, но только кому его теперь передашь? У шпионов редко бывают близкие... — Он развел руками. — Может, отдать этот орден тебе. Марк?

— Благодарю, мастер Гюнтер, — грустно улыбнулся Марк. — Но вы ведь знаете: мое сословие не дает права на ордена. Даже за исключительные заслуги перед короной.

— Ладно... Ступай, — махнул рукой бородач. — Однажды мы вернемся к этому разговору, обещаю тебе.

— Благодарю вашу милость, — поклонился человек в фартуке и пошел прочь. Но на выходе он обернулся: — Ваша милость...

— Да?

— А что прикажете делать с Тирдом?

— С кем? — удивился бородач.

— С тем голубем. Который вернулся...

— Гм... А что с ним вообще нужно делать?

— Птице, конечно, следует хорошенько отдохнуть... — пожал плечами Марк. — А затем — может, отправить его обратно, в столицу? Теперь уже — с верным письмом, о нашей великой и заслуженной победе? Птица-то, по всему видать, отчаянная. Думаю, хлебнул немало лиха наш голубок, пока долетел сюда. И ведь не знала птичья голова, что несет фальшивое письмо. Что свои же хозяева его, по сути, и предали...

— Что значит жизнь одного голубя в сравнении с жизнью тысяч людей? — задумчиво сказал бородач. А затем поднял воспаленные от бессонницы глаза и... улыбнулся. — А знаешь что, мой добрый Марк? Войны выигрывают именно те, кто способен превозмочь себя и свершить невозможное. Как бедняга Рикк. И как этот голубь... как там бишь его?

— Тирд, — напомнил человек в фартуке.

— Да. Тирд. Простой голубь. Тот, который долетел и вернулся, — кивнул бородач. — Пусть даже это никому и не нужно. — И он задумался на миг. А затем приказал: — Этого голубя больше с почтой не отправлять. Он проявил геройство и храбрость не хуже истинного солдата. Нам нужно больше таких птиц в почтовой Службе — сильных, упрямых, самоотверженных. Полагаю, что от него будет хорошее потомство.